Золотой обрез

Поэт — рыба обреченная, понявшая, что поймана.
Тунец рвется, мощный, презирая боль и кровь,
не верит, что мелкий крючок – это всё, это приговор.
Локус забирается в узкую расселину, топорщится,
насмерть впивается  в скалы  шипами плавников.
Камбала прижимается ко дну, зарывается в песок:
— Меня нет, это не я, я камень, я безмолвие.

Порвана в клочья их свобода, они бормочут
с кем ни попадя о бирже, о любви, о погоде.
Заговаривают боль, треплются о распятых, о политике.
Льется дольче вита речью обреченного.

Что за болваны называют это пророчеством,
восхищаются перекличкой голосов,
находят в этом миссию?

А юркая мелочь сама ломится в кошельковый невод.
Ярких и вычурных отбирают для аквариумов,
кормят, чтобы не жрали друг друга,
называют поэтами и назначают им цену.